Энергосбережение стало важным механизмом экономического развития — Жакып Хайрушев

«Дефицит возник относительно недавно — примерно 9-10 лет назад, и тогда Правительство, приняв первую программу «Тариф в обмен на инвестиции» привлекло значительные инвестиции в отрасль. С появлением профицита электроэнергии мы стали экспортировать до 4 млрд кВт/ч в другие страны, в частности, в Российскую Федерацию. Это была не просто работа энергетиков — всё сопровождалось мультипликативным эффектом: угольные компании, железнодорожные перевозки, зарплаты рабочих и персонала электростанций. Но об этом почти никто не говорит и не пишет. Это было действительно хорошее время для отрасли. Однако тогда мы не пошли дальше и не учли, что население страны будет расти, а экономика — развиваться. Сегодня мы живем в других реалиях: нас уже 20 миллионов, промышленность изменилась, и даже такие технологии, как искусственный интеллект, потребляют значительно больше энергии, чем небольшие фабрики. Дефицит — это когда объем собственной выработки электроэнергии недостаточен для удовлетворения потребностей как населения, так и промышленности. Сегодня мы компенсируем этот дефицит, покупая электроэнергию из зарубежных энергосистем, в основном из России. Всё то, что мы экспортировали в 2014-2015 годах, теперь возвращаем обратно, и даже в большем объеме. Это и есть дефицит, который сегодня не удается устранить, потому что для этого нужны новые источники энергии, а их нет. Старые источники, которые уже выработали свой ресурс, продолжают эксплуатироваться, но это не может длиться вечно. Многие из них либо выходят из строя, либо работают не на полную мощность. Например, станция, которая изначально рассчитана на 1000 МВт, сегодня ее 20-30% мощности сильно изношены. Что мешает провести качественную реконструкцию и модернизацию? Одной из главных причин являются тарифы», - рассказывает спикер. По его словам, внимание к тарифообразованию только сегодня начало уделяться, и попытки его корректировки воспринимаются как шок для потребителей. «Если бы мы начали постепенно повышать тарифы еще тогда, то сегодня эта проблема была бы гораздо менее болезненной. Тарифы для бизнеса выросли, что стало для них серьезным потрясением, в то время как для населения они пока остаются неизменными. Это искусственное сдерживание, и мы пока не можем предложить альтернативы. Как специалист, я вижу два возможных решения. Во-первых, для граждан, которые оказались в сложной жизненной ситуации и относятся к категории социально уязвимой, необходимо субсидировать тарифы напрямую, а не через общие низкие тарифы. Во-вторых, крайне важно внедрить повсеместное энергосбережение. К сожалению, сегодня это понятие стало восприниматься негативно. Люди не хотят заниматься энергосбережением и требуют тарифы по той цене, которые на самом деле, несправедливые. Однако рыночная экономика так не работает. Скорее всего, с нового года мы начнем подходить к вопросу энергосбережения с профессиональной точки зрения. У нас уже есть множество программ и даже целый закон, но, к сожалению, его никто не соблюдает. Пора начать действовать», - поделился эксперт. В ряде ведущих европейских стран потребление электроэнергии не увеличивается уже в течение десятилетий. Как отмечает Жакып Хайрушев, примером тому являются Великобритания и Германия, чьи экономики растут значительно быстрее, чем у нас, но потребление электроэнергии остается стабильным. «Это связано с тем, что при открытии нового производства обязательно внедряются элементы энергосбережения и устойчивого развития. Без плана по снижению потребления энергии и эффективного использования ресурсов нельзя получить технические условия для строительства. В прошлом году мы наблюдали, как в некоторых торговых центрах во Франции, в соответствии с указаниями их правительства, изменялась температура в торговых центрах. Все это было направлено на энергосбережение и борьбу с последствиями климатических изменений. В условиях жары и повышения температуры правительство Франции рекомендовало ограничить использование кондиционеров и поддерживать температурный режим в пределах 26℃. В зависимости от уровня наружной температуры, в некоторых торговых центрах Франции использовались дополнительные меры, такие как временные отключения кондиционеров или снижение их мощности, чтобы уменьшить нагрузку на энергосистему и поддержать устойчивое энергопотребление», - говорит наш собеседник. Как рассказывает эксперт, существует несколько возможных решений проблемы дефицита энергии. «Так, один из вариантов — энергосбережение. А другой вариант — строительство новых электростанций. Однако строительство угольных электростанций сегодня ограничено международными соглашениями по углеродной нейтральности. У нас в стране недостаток газа. Мы обнаружили, что, несмотря на то что Казахстан является нефтегазовой страной, газа, как оказалось, у нас недостаточно. Газ необходим для энергетики, и в Западном Казахстане его активно используют нефтегазовые и другие компании. Рассматривается возможность использования этого газа для нужд экономики, возможно, в обмен на ВИЭ или другие источники энергии. Что касается ВИЭ, они не обеспечивают стабильное энергоснабжение. Несмотря на то что мы поддерживаем эту отрасль на государственном и бизнес-уровнях, существуют технические ограничения, которые не позволяют ВИЭ обеспечить достаточный объем энергии для экономики. Для этого нужно строить много таких источников, совместно с маневренными источниками и накопителями энергии, что требует значительных затрат и отражается на тарифах, либо интегрировать их в энергосистему, что также связано с техническими и тарифными вопросами. Остается один перспективный вариант — строительство атомных электростанций (АЭС). Казахстан обладает значительными запасами уранового топлива и высококвалифицированными специалистами. В наших вузах, за все 33 года Независимости не прекращалась подготовка специалистов атомщиков и физиков-ядерщиков и сейчас продолжается подготовка инженеров-ядерщиков. Мы имеем опыт со времен СССР, когда атомная энергетика была обязательной частью учебных планов. Специалисты ежегодно выпускаются, и, хотя некоторые из них уезжают за границу или уходят в смежные профессии, мы можем привлечь их обратно или пригласить новых. В настоящее время наши специалисты работают на строительстве АЭС в Турции, России, Бангладеш, Франции, США и Египте. Если референдум 6 октября подтвердит поддержку строительства АЭС, это позволит нам вернуть часть специалистов или привлечь новых для работы в Казахстане», - делится Жакып Хайрушев. Одним из примеров наш собеседник предлагает рассмотреть Финляндию, которая занимает первое место в мировых экологических рейтингах среди 180 стран и имеет две атомные электростанции. «Финляндия считается самой чистой страной, и при этом у неё есть две атомные электростанции. Экологи, активно работающие там, и правительство показывают, что атомная энергия не является грязной. Она помогает экономике сократить негативное воздействие выбросов от сжигания углеводородов. С точки зрения прагматизма атомные электростанции имеют свои преимущества: первый блок строится, остальные возводятся значительно быстрее. Я, как инженер, могу сказать, что после референдума, вероятно, будет принято решение о строительстве нескольких атомных электростанций. В данном месте может быть построено два блока, а затем возможно развитие и других мест. Один блок мощностью 1000-1200 МВт слишком мал для наших нужд. Нам необходимо минимум 6000 МВт, что требует, как минимум трёх-четырех блоков. Референдум не уточняет, где именно будут строиться АЭС, поэтому следующие шаги будут включать поиск подрядчиков и технологий. При выборе технологий и поставщиков мы также учитываем отечественных производителей. Это важно для будущего нашей экономики, поскольку позволит создать целый кластер отечественных товаров. Это поддерживает развитие здравоохранения, сельского хозяйства и науки, что имеет большой мультипликативный эффект. Век угля, к сожалению, заканчивается, и мы не можем потерять эту профессию сразу, особенно в свете нашего стремления к углеродной нейтральности. Нужно уже сейчас думать о будущем. Президент упомянул углехимию, что является большим и перспективным направлением. То есть уголь, который мы не будем сжигать, можно будет использовать для производства газа и химических продуктов. Это направление требует нашего внимания», - заключает эксперт.